Для развития всех сфер современного общества первостепенную роль играет процесс образования, который осуществляется на различных уровнях.
Согласно статье 2 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» 2012 г., образование представляет собой единый целенаправленный процесс воспитания и обучения, являющийся общественно значимым благом и осуществляемый в интересах человека, семьи, общества и государства, а также совокупность приобретаемых знаний, умений, навыков, ценностных установок, опыта деятельности и компетенций определенных объема и сложности в целях интеллектуального, духовно-нравственного, творческого, физического и (или) профессионального развития человека, удовлетворения его образовательных потребностей.
Происходящие в последние десятилетия в Российской Федерации кардинальные преобразования политической, экономической и социальной сфер общества сопровождаются, в том числе, реформой правовой системы, эффективность преобразований которой зависит от уровня правовой культуры современного российского общества и, в первую очередь, от правовой культуры юристов и их профессионального правосознания.
Главным, основным, базовым источником профессионального правового сознания в современном цивилизованном обществе является высшее профессиональное юридическое образование. Профессиональное юридическое образование, с одной стороны, является частью правовой культуры общества, выполняющей особые функции. Оно аккумулирует в себе правовую культуру общества и передает ее от одного поколения профессиональных юристов к другому. В этом аспекте юридическое образование выступает как форма воспроизводства профессиональной правовой культуры и подчиняется закономерностям развития и функционирования правовой системы общества [7. С. 3].
При этом, высшее юридическое образование, являясь частью системы высшего профессионального образования, имеет свои содержательные элементы в виде стандартов и образовательных программ и направлено на подготовку к таким специфическим видам профессиональной деятельности как нормотворческая, правоприменительная, правоохранительная, экспертно-консультационная и педагогическая деятельность.
На сегодняшний день высшее профессиональное образование невозможно представить без такого элемента как научно-исследовательская деятельность обучающихся, в процессе которой студенты развивают навыки по выявлению и анализу наиболее актуальных современных проблем в той или иной правовой сфере и предлагают возможные пути их решения.
Такая деятельность может осуществляться в различных формах, наиболее действенной из которых, на наш взгляд, является формирование и функционирование научно-исследовательских кружков в рамках профильных кафедр.
Одной из наиболее интенсивно развивающихся отраслей права является международное частное право, призванное обеспечить регулирование разнообразных частноправовых отношений, возникающих вследствие интеграционных процессов, происходящих в современном обществе.
Как правило, изучение студентами международного частного права, вызывает определенные трудности.
Во-первых, для освоения этой области знаний студенты должны свободно ориентироваться в основах теории государства и права, гражданском праве, международном праве, а также в других частноправовых отраслях национального права.
Во-вторых, уникальность международного частного права проявляется в том, что многие теоретические вопросы, касающиеся его правовой природы, предмета, методов правового регулирования, источников, а также нормативного состава международного частного права остаются на сегодняшний день дискуссионными как в отечественной, так и в зарубежной науке, что вызывает дополнительные сложности в изучении данной дисциплины.
В нашей стране эта отрасль и даже ее название получили свое легальное закрепление совсем недавно. Расположенные в различных нормативно-правовых актах коллизионные нормы именовались международным частным правом лишь в учебной и научной литературе [9. С. 195-196].
Международное частное право представляет собой систему правовых норм, регулирующих частноправовые отношения, осложненные иностранным элементом.
Специфический характер данной отрасли права проявляется в необходимости решения так называемого коллизионного вопроса (от лат. “collisio”- столкновение), то есть вопроса о том, какой из двух или нескольких правопорядков должен квалифицироваться в качестве решающего (компетентного) применительно к конкретному отношению. Это вызвано тем, что все национальные правовые системы сталкиваются с одними и теми же явлениями, как то, фактами рождения и смерти, заключения и расторжения браков, совершения сделок, причинения вреда и т.п., но каждая из них регулирует эти отношения по-своему.
Как и другие отрасли права, международное частное право возникло на определенном этапе развития общества, когда нормы существовавших тогда отраслей права уже не могли эффективно регулировать новые общественные отношения. Появление самых разнообразных частноправовых отношений с иностранным элементом сформировало потребность в создании новых правовых норм и отдельной отрасли права, которая могла бы их регулировать.
С появлением международного частного права в юридической науке связана проблема определения его места в правовой системе и, прежде всего, соотношения международного частного права с международным публичным и частноправовыми отраслями внутригосударственного права. Сама специфика отношений, регулируемых международным частным правом, равно как и способ их регулирования, привели к тому, что до сих пор в юридической науке нет единой точки зрения по этому вопросу [3. С. 16].
Как отмечает А.В. Алешина, наличие различных взглядов на место международного частного права в системе права подтверждает его сложную и неоднозначную природу [1. С. 78].
В основе существования различных точек зрения российских и зарубежных ученых относительно природы международного частного права и его места в системе права лежит неодинаковый подход к составу норм международного частного права, что непосредственно отражается на реализации методов правового регулирования.
Международное частное право зарождалось как коллизионное право, но в процессе его развития стал обсуждаться вопрос о вхождении в его состав норм материального характера. В свое время подобного рода споры велись относительно включения материальных унифицированных норм в состав международного частного права. В 50-х годах XX столетия дебатировался вопрос о том, относятся ли такого рода нормы к нормам международного частного права.
Как отмечает Л.П. Ануфриева, сперва включение даже унифицированных коллизионных норм сопровождалось отрицанием, а затем та же судьба постигла и материально-правовые нормы. Однако со временем вхождение в международное частное право материально-правовых норм, унифицированных международным договором, стало признаваемым в подавляющем большинстве случаев [2. С. 78].
На сегодняшний день большинство российских и зарубежных авторов придерживается мнения о том, что в состав норм международного частного права входят коллизионные нормы, содержащиеся в международных и национальных источниках, а также материальные нормы. Причем, одни ученые (Лунц Л.А., Федосеева Г.Ю., Гаврилов В.В., Дмитриева Г.К. и др.) [11], говоря о материальных нормах, имеют в виду только унифицированные материальные нормы, содержащиеся в международных договорах, а другие (Звеков В.П., Богуславский М.М., Гетьман-Павлова И.В. и др.) [8] к ним относят и материальные нормы, специально предназначенные для регулирования отношений, осложненных иностранным элементом.
Однако и та, и другая позиция не в полной мере отражают сложность и многогранность нормативного состава международного частного права. На наш взгляд, к материально-правовым нормам можно отнести не только унифицированные нормы международных договоров и материальные нормы, специально предназначенные для регулирования отношений, осложненных иностранным элементом, но и материальные нормы частноправовых отраслей внутреннего законодательства в целом.
С такой позицией, в частности, согласен С.Н. Лебедев, указывающий, что «…по вопросам, не урегулированным или не полностью урегулированным в международном договоре, применению подлежат соответствующие нормы национального права, определенные на основе норм соответствующего государства» [10. С. 18].
Рассмотренные выше аспекты, касающиеся предмета и методов регулирования, различных концепций относительно места международного частного права в системе права, еще раз подтверждают неоднозначный и сложный характер международного частного права, обусловленный тем, что оно находится на стыке международного права и национальных правовых систем. Скорее всего, в ближайшем будущем специалисты в области права не выработают единую концепцию относительно его природы, что предоставляет неограниченные возможности для научной деятельности студентов по исследованию актуальных проблем международного частного права.